Встретились — и проиллюстрировали всю странную притягательность этих двух заголовков. Ибо композиции Доньяла всякий раз поражали своей «нездешностью» (все время казалось, что ритм не соответствует мелодике, но почему-то при этом все звучит именно так, как надо), а симфонический оркестр Сургутской филармонии добавлял в них — ни много ни мало — ощущение… родного дома, какое у меня обычно вызывает музыка Алексея Рыбникова, которую каждый из нас, без преувеличения, знает с самого рождения. Кто-то ее, возможно, и не слушал никогда целенаправленно, но как только она зазвучит, сразу появляется чувство чего-то родного, любимого.
Для меня такой рыбниковской темой стала Raindrops с потрясающим проигрышем струнных нашего симфонического: это был момент, когда сердце замирает и просит музыку не останавливаться и звучать-звучать-звучать.
Музыка звучала далее; на смену Рыбникову пришли балканские песни-пляски, в которых уже слышались горячие приветы Кустурице и Бреговичу с отдельными уважительными поклонами в сторону Тома Уэйтса, а завершился вечер романсом «Дорогой длинною» (подарок от гостей приветливым хозяевам) и совсем уж разнузданными танцами с отчетливыми еврейскими мотивами, все время крутившимися вокруг да около «Хавы Нагилы» и «Семи сорока». Соединение таких, казалось бы, несоединимых элементов в рамках одного выступления в итоге и дало ту самую музыку с другой планеты — но и уверило, что планета эта нам очень близка и даже дорога.